Эмиграция в дореволюционной россии.

Миграция и эмиграция в дореволюционный период в России

История международной (межгосударственной) миграции и эмиграции российских граждан насчитывает несколько столетий, если брать во внимание вынужденное бегство за рубеж политических деятелей еще в период средневековья. Например: спасение от преследований православной церкви и московской великокняжеской власти в Литве и «у немцев» в начале XVI в. новгородско-московских еретиков, а также переход в 1564 г. на сторону поляков князя Андрея Курбского. Его шаг был продиктован опасениями за свою жизнь, связанными с конфликтом князя и Ивана Грозного на почве выбора основных путей политического развития России. Политическая концепция Курбского состояла в развитии принципов сочетания власти монарха, учреждений приказного аппарата и дальнейшего развития сословно-представительных органов, как в центре, так и на местах. Точка зрения, отстаиваемая Иваном Грозным, заключалась в утверждении принципа неограниченности монархии, «самодержавства», с параллельным установлением жесткого, силового режима. Последующее развитие событий показало, что верх одержала точка зрения Ивана IV.

В «петровскую» эпоху к политическим мотивам отъезда за рубеж добавились религиозные. Процесс же экономических миграций, столь характерный для стран Центральной и Западной Европы, практически не затрагивал Россию до второй половины ХIХ в., хотя и есть упоминания о русских переселенцах XVI – XVIII вв. в Америку, Китай и Африку. Однако эти миграции были незначительными по численности и связаны с «зовом дальних морей» или поисками счастья. В конце XVIII в. русские поселенцы появились и в европейских странах: во Франции (1774 г.), Германии (в городах Галле, Марбурге, Йене и др.), где еще с середины XV – II вв. начала обучаться русская дворянская молодежь.
Главным центром российской политической эмиграции второй четверти XIX в. был Париж, а после революции 1848 г. им стал Лондон, где появилась «первая вольная русская типография», основанная А. И. Герценом, благодаря которой русская эмиграция стала существенным фактором в политической жизни России. Характерной особенностью «дворянской эмиграции» из России во второй четверти XIX в., которая выехала вполне легально, был сравнительно высокий уровень жизни.
Во второй половине XIX в., после польского восстания 1863 – 1864 гг. из России бежало некоторое количество политических «преступников», которые осели главным образом в Лондоне, Берне, Гейдельберге, Тульце, Женеве, Берлине. Эта новая эмиграция расширила социальный состав российской политической эмиграции. К дворянству прибавились мещане, разночинцы, интеллигенция.
Особый поток российской политической эмиграции, возникшей после убийства Александра II и внутриполитического кризиса 80-х годов XIX в., охватил почти четверть века. К этому времени относится и появление в эмиграции одной из первых политических организаций – марксистского «Союза русских социал-демократов за границей».
Говоря о русских, находившихся за рубежом в последней четверти XIX – начале XX в., в первую очередь следует упомянуть экономических «переселенцев». Причиной их отъезда являлась более высокая оплата труда за рубежом. До начала 80-х годов число покинувших Россию по экономическим мотивам не превышало 10 тыс. человек, позже оно стало расти и в 1891 г. достигло своей «пиковой отметки» – 109 тыс. человек. В 1894 г. оно резко упало, что было связано с торговым договором между Россией и Германией, облегчившим переход границы и позволявшим ненадолго выезжать за рубеж и возвращаться. Трудовая, или экономическая, эмиграция в дореволюционный период была наиболее массовой. Ее составляли в основном безземельные крестьяне, ремесленники, неквалифицированные рабочие. Всего за период с 1861 г. по 1915 г. Россию покинуло 4 млн. 200 тыс. 500 человек, из которых в страны Нового Света, в основном в США, эмигрировало 3 млн. 978, 9 тыс. человек, что составляет 94%. Следует отметить, что большинство эмигрантов из России не были этническими русскими. Более 40% эмигрантов составляли евреи. Согласно цензу 1910 г., в США было зарегистрировано 1 тыс. 732,5 тыс. уроженцев России, а лиц «российского происхождения» – 2 тыс. 781,2 тыс. В числе уроженцев России: 838 тыс. евреев, 418 тыс. поляков, 137 тыс. литовцев, 121 тыс. немцев и только 40,5 тыс. русских. Таким образом, выясняется, что русских в США к 1910 г. проживало не более 3% от всех лиц российского происхождения. Точно определить этнический состав трудовой эмиграции конца XIX – начала XX вв. не представляется возможным. Так, в США регистрировались как русские (или русины) украинцы, карпатороссы, в основном выходцы из западных и южных губерний Российской империи, из Австро-Венгрии (Галиции, Буковины), Закарпатья. Они отождествляли себя с русскими и, если говорить в широком смысле, с восточнославянской культурой. Их потомки в значительной мере сохранили эту преемственность до нашего времени, и большинство из 10 миллионов прихожан Русской Церкви в Америке (Американской Митрополии), многочисленных украинских и карпаторосских храмов являются потомками трудовых эмигрантов. В конце XIX – начале XX вв. русские крестьяне в Америке объединялись в основном вокруг церковных приходов и крестьянских братств, обществ взаимопомощи. Среди этой категории эмигрантов было мало образованных и грамотных людей: они не написали книг и воспоминаний, но через поколения пронесли любовь и уважение к России, сохранив традиции Православия, свидетельство чему десятки русских православных храмов, построенных их руками.
Некоторое представление о численности российской эмиграции в XIX в. дают таблицы 1 и 2.
Следует, однако, учитывать, что данные этих таблиц дают представление о «подданных Российской империи», а не собственно о русских. Как уже указывалось выше, процент последних был относительно невелик. Например, в 1890 – 1900 гг. он составлял лишь 2% от всех уехавших. Из прибывших в Германию в 1911 – 1912 гг. почти 260 тыс. человек русскими «записались» лишь 1915, а в 1912 – 1913 гг. примерно из такого же числа – 6360 (Воблый К. Г. Отход на заработки в Германию и русско-германский торговый договор // Тр. Юго-Западного отд. Российской паспортной палаты. Киев, 1924, С. 7). Аналогичная ситуация наблюдалась и в Канаде. Так, из выехавших в Канаду бывших подданных Российской империи собственно русских было: в 1900 – 1903 гг. – 11 тыс. человек, что составляло 46% от общего числа; в 1904 – 1908 гг. – 17 тыс. (34%), в 1909 – 1913 гг. – 64 тыс. (56%), а всего за 1900 – 1913 гг. – 92 тыс. (Русские. М., 1997, С. 146).
Необходимо упомянуть и еще об одной категории российских эмигрантов – уехавших по религиозным мотивам. Их численность с 1826 по 1905 гг., по сведениям В. Д. Бонч-Бруевича, составила 26,5 тыс. православных и сектантов, из которых 18 тыс. выехали в последнее десятилетие XIX в. и в пять предреволюционных лет. Наиболее крупными потоками религиозной российской эмиграции до 1917 года были главным образом духоборы, молокане и старообрядцы. В 1890-х годах усилилось движение духоборов с целью переселения в Америку. Часть духоборов была выслана в Якутию, но многие добились в 1905 году разрешения на переселение в Америку. В 1898 – 1902 гг. около 7,5 тысячи духоборов переселились в Канаду, многие из них затем переехали в США. В первое десятилетие XX века выехало в США более 3,5 тысячи молокан, селились они главным образом в Калифорнии. Духоборы, молокане и старообрядцы во многом определяли характер русской эмиграции в Америку в начале XX века. В частности, в 1920 году в Лос-Анджелесе из живших там 3750 русских только 100 человек были православными, остающиеся 97% являлись представителями различных религиозных сект. Духоборы, старообрядцы на американском континенте, благодаря достаточно обособленному образу жизни, в значительной степени смогли сохранить и по сей день русские традиции и обычаи. Несмотря на значительную американизацию жизни и экспансию английского языка, они даже и сейчас продолжают оставаться островками России за рубежом.
Нельзя не упомянуть и о массовой эмиграции за рубеж представителей национальных меньшинств царской России в XIX веке. В первую очередь татар, немцев, поляков и евреев. Во многом эта эмиграция вызвана была религиозными причинами. Но эти потоки эмиграции не являются предметом изучения данной работы, т.к. лишь с большой натяжкой можно считать русской (или российской эмиграцией) эмиграцию немцев-меннонитов, крымских татар, поляков, большую часть иудеев и др., хотя они и эмигрировали из России. Мы не рассматриваем в нашей работе такие группы, потому что они очень быстро теряли какую-либо связь с Россией и российской культурой. Хотя и масштабы подобной эмиграции из дореволюционной России были значительны, но правильней было в отношении нее употреблять термин «переселение из России». Вряд ли оправданно было бы рассматривать как потомков российских эмигрантов татарское население Турции, да и сами они отождествляют себя даже не с татарами, а с турками. Так же, как некорректно было бы рассматривать американского режиссера С. Спилберга и фокусника Д. Копперфильда в качестве представителей российской диаспоры на американском континенте только на том основании, что их предки были выходцами из Одессы. Весьма проблематично было бы обнаружить и какое- либо влияние российской культуры у потомков немецких переселенцев из России XIX века в Германии и США.
Своеобразие еврейской эмиграции из России связано с тем, что она включает в себя все возможные типологии эмиграции: политическую, трудовую, религиозную, национальную, часто взаимнопереплетенные и трудновычленяемые. Еще одна особенность еврейской эмиграции заключается и в том, что часть ее вот уже на протяжении более 150 лет сохраняет элементы российской культуры и русский язык. Свидетельство чему большое количество созданных ею русскоязычных газет, журналов, организаций, использующих русский язык как средство общения. Начало массовой еврейской эмиграции относится к 70-м годам XIX века. Причем более 90% еврейских эмигрантов направлялось в США. В 70-е годы из всех российских эмигрантов, прибывших в США, 42% составляли евреи, в 80-е годы они составили уже 58,2%. Абсолютное число еврейских эмигрантов продолжает увеличиваться на всем протяжении XIX – начала XX веков. Во многом это было связано с ограничением прав евреев в 80-е годы. В частности введением в действие в 1882 году «Временных правил» проживания евреев в сельской местности. Они запрещали евреям селиться вне городов, приобретать собственность, арендовать землю. В 1887 году евреям было запрещено селиться в Ростове-на-Дону и в Таганрогском уезде, в 1891 году – в Москве и Московской области. В 1886 – 1887 годах были изданы постановления, ограничивающие право евреев поступать в гимназии и реальные училища на всей территории России. В США еврейские эмигранты заселяли в основном штаты Северной Атлантики, в первую очередь Нью-Йорк, Нью-Джерси и Пенсильванию. В 1891 – 1900 гг. в США выехало 234,2 тысячи российских евреев, что составило 36,5% всех российских эмигрантов, прибывших в США. Своего пика еврейская эмиграция достигает в начале XX века. В 1901 – 1910 гг. в США прибыло 704,2 тыс. евреев, что составило 44,1% всех российских переселенцев. Еврейскую эмиграцию нельзя отнести к трудовой или временной. Среди евреев практически не было реэмигрантов, т.е. они сознательно пытались найти в стране въезда новую родину. Отчасти это объясняется и особенностями российского законодательства того периода. В царской России эмиграция была запрещена – разрешался лишь временный выезд за границу. Исключением из этого правила были только евреи, получившие по «Правилам» от 8 мая 1892 право официально уезжать из страны, без права возвращаться обратно.
О численности выехавших из России в 1900 – 1917 гг. и осевших в разных странах эмигрантов наглядно свидетельствуют данные, приведенные в таблице 3.
Политическая эмиграция – явление сложное, многообразное, включающее в себя весь спектр общественной жизни дореволюционной России. Пожалуй, нет ни одного заметного течения в политической, общественной жизни дореволюционной России, которое не было бы представлено в эмиграции. Политические эмигранты из России издавали только в Европе за период 1855 –1917 гг. 287 газет и журналов. Еще одна особенность политической эмиграции – ее тесное переплетение и взаимосвязь с трудовыми, национальными и религиозными эмигрантами. Такое многообразие фактически не поддается никакой классификации. Традиционные принципы деления течений политической эмиграции на консервативное, либеральное, социалистическое, или, дворянскую, разночинную, пролетарскую эмиграцию и т.д. не отражают всего спектра российской политической эмиграции. Весьма условно можно выделить в истории политической эмиграции до 1917 года два этапа: 1. Народнический, ведущий свое начало от эмиграции в 1847 году А. И. Герцена и заканчивающийся в 1883 году с образованием в Женеве группы «Освобождение труда», объединившей первых русских марксистов-эмигрантов (Г. В. Плеханов, П. Б Аксельрод, В. И. Засулич, Л. Г. Дейч и др.); 2. Пролетарский – с 1883 г. по 1917 г. Для первого, народнического этапа характерно отсутствие политических партий с четко выраженной структурой и немногочисленность политических эмигрантов. В основном это народовольцы или, как принято их называть в марксистской историографии, «представители второго этапа революционного движения». Второй этап истории политической эмиграции характерен образованием огромного количества различных групп, обществ и партий политических эмигрантов. Причем это уже не протопартии, а настоящие партии с четко организованной структурой. Также отличается второй этап от первого своей относительной массовостью – колонии русских эмигрантов, редакции органов печати, партийные органы образовались в это время во всех крупных городах Европы. (Основными центрами российской эмиграции являлись: Женева, где на протяжении 1855 – 1917 гг. издавалось 109 российских периодических изданий; Париж – 95; Лондон – 42; Берлин – 17). К началу XX века за пределами России действовало более 150 российских политических партий. Характерной чертой порядка образования и стратификации российских политических партий было первоначальное оформление партий социалистической ориентации, затем либеральной и, наконец, консервативной.
Одним из первых политических эмигрантов XIX века был профессор Московского университета В. С. Печерин (1807 – 1885). В 1836 году он выехал из России, став политическим эмигрантом. Впоследствии Печерин принял католичество и стал одной из самых заметных фигур в ордене редемптористов, известным просветителем в Ирландии. Он не был революционером, но активно сотрудничал с Герценом, в частности Герцен опубликовал в «Полярной звезде» свою переписку с Печериным. В 1840 году началась первая эмиграция М. А. Бакунина, закончившаяся его выдачей царскому правительству в 1851 году. В 1843 году невозвращенцем стал И. Г. Головнин – чиновник российского министерства иностранных дел, проживший впоследствии в Европе и Америке несколько десятков лет. Головнин был и автором первой революционной эмигрантской брошюры, изданной в 1849 году, – «Катехизис русского народа».
Но, политическая эмиграция как явление начинается с А. И. Герцена, выехавшего за границу в 1847 году. В 1853 году Герцен основал в Лондоне Вольную русскую типографию. С 1855 года издавал альманах «Полярная звезда», в 1857 – 67 гг. выпускал вместе с Н. П. Огаревым первую русскую революционную газету «Колокол». Первую достаточно многочисленную группу политических эмигрантов составили народовольцы, эмигрировавшие спасаясь от репрессий царского правительства. Виднейшими представителями этого движения политических эмигрантов были П. Л. Лавров, М. А. Бакунин. П. Н. Ткачев, П. А. Кропоткин, С. М. Степняк-Кравчинский.
Важным событием в истории российской политической эмиграции было создание в 1870 году группой эмигрантов во главе с Утиным в Женеве русской секции Интернационала. Наиболее известными организациями народнического толка были «Земля и воля», «Народная воля», «Черный передел». Из русской зарубежной прессы этого периода выделяются издававшийся Лавровым в Цюрихе и Лондоне журнал «Вперед» (1873 – 1877), газета Ткачева «Набат», выходившая в Женеве и Лондоне (1875 – 1881), «Вестник народной воли» (1883 – 1886), женевская газета «Зерно» (1880 – 1881), лондонская «На родине» (1882 – 1883), «Народная воля. Социально-революционное обозрение» (1879 – 1885) и др.
В 70-е годы XIX века народовольцы стали проникать и в Америку. В 70-х годах там существовало уже несколько кружков и общин русских революционных эмигрантов (коммуна Фрея, Г. А. Мачтета и др.). Примечательной личностью среди русских эмигрантов в Америке был бывший иеродиакон российской миссии в Афинах, затем сотрудник Вольной типографии Герцена и с 1864 эмигрант в США – Агапий Гончаренко. Он же считается родоначальником русской прессы в Америке. Первым же политическим эмигрантом в США был полковник генерального штаба И. В. Турчанинов, эмигрировавший туда в 1856 году. Впоследствии он вошел в историю Америки как один из героев войны между Севером и Югом, в которой он принимал участие на стороне северян, командуя полком. До начала 1880-х годов число русских политических эмигрантов в Америке было крайне незначительно. Усилился поток политических эмигрантов после воцарения Александра III. Среди российских политических эмигрантов в США этого периода можно назвать Н. К. Судзиловского, Н. Алейникова, П. М. Федорова, В. Л. Бурцева и других. В 1893 году, после заключения договора между правительствами США и России о выдаче политических эмигрантов, многие российские эмигранты вынуждены были выехать из США, либо принять американское гражданство. Для политической эмиграции в США, как и для всей политической эмиграции, характерно постепенное отступление на задний план его народнической составляющей и к началу 1890-х годов полное доминирование социал-демократов. В частности, в 1890-х годах в Нью-Йорке активно действовало Русское социал-демократическое общество, в Чикаго – группа русских социал-демократов. Русские социал-демократы были связаны с группой «Освобождение труда», а впоследствии с редакцией «Искры». Число российских политических эмигрантов в Америке резко выросло после поражения революции 1905 – 1907 годов.
Значительным эпизодом в истории российской политической эмиграции была деятельность друга Герцена, сановного оппозиционера князя П. В. Долгорукова. Долгоруков сотрудничал с герценовским «Колоколом», предоставляя информацию, компрометирующую правящие слои царской России из своего нелегально вывезенного архива. Также Долгоруков издавал и свои периодические издания «Будущность», «Листок», «Правдивый» и др. Вот лишь некоторые из публикаций князя Долгорукова: «Нынешнее положение дел при дворе», «Император Александр Николаевич. Его характер и образ жизни. Его жена Мария Александровна», «О том, что происходит в министерстве финансов», «Карьера Мины Ивановны» и т.д.
Начало второго, или «пролетарского» этапа образования российской политической эмиграции до 1917 года связано с созданием в 1883 году в Женеве группы «Освобождение труда». У ее истоков стояли бывшие лидеры народнического движения: Г. В. Плеханов – участник организации «Земля и воля» и лидер «Черного передела», П. Б. Аксельрод – соратник Плеханова по «Черному переделу», бывший главный редактор бакунинской газеты «Община», землеволец В. Н. Игнатов и др. Группа положила начало марксистского направления в истории политической эмиграции. За рубежом участники группы «Освобождение труда» издавали «Библиотеку современного социализма» и «Рабочую библиотеку». Деятельностью группы «Освобождение труда» было подготовлено образование в 1898 году, и окончательное оформление в 1903 году РСДРП, причем в образовании РСДРП большую роль сыграли члены группы «Освобождение труда» Плеханов, Аксельрод, Засулич. РСДРП создала наибольшую, по сравнению с другими эмигрантскими партиями и объединениями, инфраструктуру партийных организаций и групп за рубежом. В частности, заграничные группы РСДРП работали в Женеве, Берне, Париже, Берлине, Мюнхене, Карлсруэ, Фрейбурге, Бостоне, Будапеште, Львове, Лейпциге, Мангейме, Брюсселе, Ницце, Сан-Ремо, Гамбурге, Лозанне, Бремене, Льеже, Ганновере, Антверпене, Давосе, Копенгагене, Тулузе, Чикаго, Нью-Йорке и во многих других городах Европы и Америки. Наиболее известные печатные органы РСДРП – газеты «Искра», «Заря», «Вперед», «Пролетарий», «Правда», «Социал-демократ» и др. В 1908 году центр русской политической эмиграции переместился из Женевы в Париж.
Как уже указывалось выше, эмиграция, особенно эмиграция XIX – начала XX века, – явление сложное, многообразное, не укладывающееся в прокрустово ложе никакой классификации и систематизации. Деление эмигрантов на политических, экономических, покинувших Родину из-за религиозных притеснений и т.д. далеко не охватывает всех составляющих эмиграции. Мотивы, причины, побудившие человека стать эмигрантом, часто очень индивидуальны. И у каждого своя история. Единственное, что объединяет эту общность, группу людей, называемую эмигрантами, – это то, что все они покинули Родину на длительное время, а иногда и на всю жизнь.
В период второй половины XIX-го и в начале XX века за границей проживали многие деятели российской науки, культуры и просто богатые дворяне. Подолгу жили за рубежом Н. В. Гоголь, И. С. Тургенев, К. П. Брюллов, И. И. Мечников и другие. Причины их эмиграции самые различные. Часто это поиск более благоприятных условий для творчества и научной работы, личные причины. Эти разнообразные мотивы часто переплетались.
З. А. Волконская навсегда покинула Россию в 1829 году и поселилась в Риме, где прожила около 30 лет. Вилла Волконской на долгие годы превратилась в главный культурный центр российского зарубежья первой половины и середины XIX века. И поныне эта вилла с огромным садом называется «вилла Волконской». На вилле 3. А. Волконская создает Аллею воспоминаний. Она устанавливает мраморные стелы в честь А. С. Пушкина и Н. М. Карамзина, урну в память Д. В. Веневитинова. Частыми гостями у Волконской были Н. В. Гоголь, А. И. Тургенев, М. И. Глинка, К. П. Брюллов, А. А. Иванов, В. А. Жуковский и многие другие. Салон Волконской в Риме был одним из самых известных в Европе. Здесь собирались деятели не только российской культуры, но и Западной Европы. У Волконской писатели читали свои рассказы, стихи, пьесы, композиторы знакомили публику с новыми произведениями. Часто устраивались концерты и даже ставились оперы. На вилле Волконской была также огромная библиотека и богатая коллекция произведений искусства. В феврале 1915 года в Риме – с целью оказания помощи русским эмигрантам и объединения русской колонии – было создано Общество имени А. И. Герцена. Учредителями общества были Г. И. Шрейдер, В. Н. Рихтер и другие эмигранты.
С 1847 года и до самой смерти в 1883 году, прожил за рубежом, в основном во Франции, И. С. Тургенев. В 1877 году эмигрировал во Францию историк, географ, член Русского географического общества, корреспондент журнала «Колокол» М. И. Венюков. В начале 30-х годов XIX века выехали за границу на постоянное местожительство мать и дочь Верещагины – Елизавета Аркадьевна и Александра Михайловна. А. М. Верещагина, кузина Лермонтова, в годы жизни в Москве дружила с ним и состояла в переписке. В 1837 году А. М. Верещагина вышла замуж за барона Карла фон Хюгеля и с тех пор в Россию не возвращалась, живя в основном в Париже и Штутгарте.
Русский микробиолог, лауреат Нобелевской премии, И. И. Мечников жил во Франции с 1888 года до самой своей смерти в 1916 году. Мечников в 1888 году принял предложение Луи Пастера и возглавил самую крупную лабораторию бактериологического института в Париже, с 1903 года он был одновременно и заместителем директора этого учреждения.
Центрами российского дореволюционного зарубежья были и многочисленные русские библиотеки, имеющиеся во многих городах Европы. Одной из первых русских эмигрантских библиотек была «Славянская библиотека в Париже», основанная в 1855 году русскими иезуитами по инициативе князя И. С. Гагарина. Значительным культурным центром русской колонии в Париже была «Русская библиотека им. И. С. Тургенева». Она открылась в январе 1875 года. Ее основателями были И. С. Тургенев и Г. А. Лопатин. В 1883 году, после смерти Тургенева библиотеке было присвоено его имя. В Риме в 1902 году также открылась «Русская библиотека им. Н. В. Гоголя». Первыми стали поступления в библиотеку из прекратившего свое существование «Клуба русских художников в Риме». Таким образом в библиотеку поступило несколько тысяч томов. В библиотеке часто устраивались чтения, концерты, диспуты. В качестве лекторов выступали П. Д. Боборыкин, С. М. Волконский, В. Ф. Эрн, С. М. Соловьев и др. По средам устраивались недельные собрания для русских эмигрантов в Риме. Библиотека им. Гоголя была внепартийным учреждением и стремилась оставаться одинаково доступной всем российским эмигрантам, независимо от их политических взглядов. Членский взнос для членов библиотеки равнялся 15 франкам. С 1912 года в Риме существовало также «Общество русской библиотеки-читальни имени Л. Н.Толстого». Членом Общества мог быть любой русский эмигрант, проживший в Риме не менее трех месяцев.
Самым крупным книжным собранием русских книг за пределами России обладала Библиотека «Славика» при Александровском университете в Хельсинки. С 1828 года и вплоть до 1917-го регулярно получавшая по указу Николая I обязательные экземпляры всех книг, издававшихся в Российской империи. Кроме того, она пополнялась не только за счет обязательных экземпляров, но и за счет пожертвований и именных даров. Самым ценным из них был «Александровский дар», поступивший от сына великого князя Константина Павловича, Павла Константиновича Александрова. Он передал в дар «Славике» 24 тыс. томов из двух библиотек – Большой Гатчинской и библиотеки Мраморного дворца, состоящих в основном из старых книг XVII и XVIII веков. К 1917 году в библиотеке насчитывалось около 350 тыс. названий книг.
Нельзя не упомянуть еще одну большую группу русских людей, ставших невольными эмигрантами. Это русские, проживающие на территории Аляски, которые стали эмигрантами поневоле – после продажи в 1867 году Аляски Америке. В эмиграции также невольно оказались и приходы Русской Православной Церкви.
Свое начало Русская православная церковь в Америке ведет от первой православной миссии на Аляске в 1794 году. Со времени продажи Америке Аляски в 1867 году Русская Церковь в Америке находилась на территории уже другого государства – США. С этого времени ее прихожане пополняются в основном за счет обращенных американцев. Фактически с 1867 года РПЦ в Америке становится Поместной православной церковью, т.е. обретя «свое место», она находится в канонической зависимости от РПЦ. Постепенно храмы РПЦ появляются и на исконной территории США – в Сан-Франциско (1867), в Нью-Йорке (1870), причем в число их прихожан входят уже все православные, живущие в США: сербы, греки, сирийцы, выходцы из Австро-Венгрии и т.д. В 1903 году в Русской Церкви в Америке было 52 храма, 69 часовен. Число зарегистрированных прихожан доходило до 32 тысяч человек, при этом выходцев из России было всего 876. Чтобы не вводить в смущение прихожан, не имеющих русского подданства, Святейший Синод Указом от 27 января 1906 г. разрешил практику поминовения на богослужениях не императора Николая II, а президента США. К 1917 году в Американской Церкви насчитывалось уже около ста тысяч зарегистрированных прихожан и 306 церквей и часовен. Кроме того, к русской Церкви принадлежали Сиро-Арабская Миссия, Сербская и Албанская Миссии.
Подводя итог анализу российской эмиграции в дореволюционной России, можно сделать следующие выводы. Эмиграция как явление и предмет изучения историков, демографов и других специалистов появляется в России только с середины XIX века. Именно с середины XIX века можно говорить о таких понятиях, как российская эмигрантская пресса, литература русского зарубежья. На протяжении второй половины позапрошлого столетия и начала прошлого в Европе и Америке образуется достаточно большая русская диаспора, со своей инфраструктурой эмигрантских учреждений, редакций газет и журналов, архивами и библиотеками. Следует отметить, что дореволюционная эмиграция XIX – начала XX веков была самой значительной по своим размерам, по сравнению с последующими эмиграциями, число выехавших из России в этот период превышает 7 миллионов человек. Во многом это объясняется тем, что дореволюционная эмиграция была более длительной по времени и не вызвана какими-либо политическими катаклизмами, в отличие от последующих эмиграций. При этом в царской России эмиграция не регулировалась законодательно. Переход российских граждан в другое гражданство запрещался, а срок пребывания за границей ограничивался пятью годами, после чего надо было ходатайствовать о продлении срока, в противном случае человек считался потерявшим гражданство, и его имущество переходило в опекунское правление, а сам он, вернувшись в Россию, подлежал вечной ссылке. Таким образом, до 1917 года эмиграция из России носила полулегальный характер и фактически никак официально не регулировалась…
Как показано выше, в дореволюционный период преобладала трудовая, или экономическая эмиграция. Особенностью большинства эмигрантов (исключение составляют духоборы и старообрядцы) было стремление как можно быстрее адаптироваться к новой жизни, найти свое место в чужой стране. Большинство их осело в Америке.
Февральская революция 1917 г. положила конец «антицаристской» политической эмиграции. В марте 1917 г. в Россию вернулось большинство революционеров разных политических оттенков. Для облегчения их репатриации были созданы даже Комитеты по возвращению на родину. Они действовали во Франции, Швейцарии, Англии, США. Но уже в ноябре 1917 г. стало получать развитие противоположное явление – эмиграция, несущая антисоветский, антибольшевистский и антикоммунистический характер. Она получила название «Белой эмиграции», или «Первой волны Русской эмиграции». На ней следует остановиться более подробно, так как именно «Первая эмиграция» сыграла значительную роль в развитии и сохранении русской национальной культуры, ее духовных корней.
Глава из книги
“Эмиграция и репатриация в России”
В. А. Ионцев, Н. М. Лебедева,
М. В. Назаров, А. В. Окороков

Первая волна русских эмигрантов, покинувших Россию после Октябрьской революции, имеет наиболее трагичную судьбу. Сейчас живет уже четвертое поколение их потомков, которое в значительной степени утратило связи со своей исторической родиной.

Неизвестный материк

Русская эмиграция первой послереволюционной войны, называемая еще белой, – явление эпохальное, не имеющее аналогов в истории не только по своим масштабам, но и по вкладу в мировую культуру. Литература, музыка, балет, живопись, как и многие достижения науки XX века, немыслимы без русских эмигрантов первой волны.

Это был последний эмиграционный исход, когда за рубежом оказались не просто подданные Российской империи, а носители русской идентичности без последующих «советских» примесей. Впоследствии ими был создан и обжит материк, которого нет ни на одной карте мира, – имя ему «Русское зарубежье».

Основное направление белой эмиграции – это страны Западной Европы с центрами в Праге, Берлине, Париже, Софии, Белграде. Значительная часть осела в китайском Харбине – здесь к 1924 году начитывалось до 100 тыс. русских эмигрантов. Как писал архиепископ Нафанаил (Львов), «Харбин был исключительным явлением в то время. Построенный русскими на китайской территории, он оставался типичным русским провинциальным городом в течение ещё 25 лет после революции».

По подсчетам американского Красного Креста, на 1 ноября 1920 года общее количество эмигрантов из России составляло 1 млн. 194 тыс. человек. Лига Наций приводит данные по состоянию на август 1921 года - 1,4 млн. беженцев. Историк Владимир Кабузан число эмигрировавших из России в период с 1918-го по 1924 годы оценивает минимум в 5 млн. человек.

Кратковременная разлука

Эмигранты первой волны не рассчитывали провести в изгнании всю свою жизнь. Они ожидали, что вот-вот советский режим рухнет и они вновь смогут увидеть родину. Подобными настроениями и объясняется их противодействие ассимиляции и намерение ограничить свою жизнь рамками эмигрантской колонии.

Публицист и эмигрант первой воны Сергей Рафальский по этому поводу писал: «Как-то стерлась в зарубежной памяти и та блестящая эпоха, когда эмиграция еще пахла пылью, порохом и кровью донских степей, а ее элита по любому звонку в полночь могла представить на смену "узурпаторам" и полный комплект Совета министров, и необходимый кворум Законодательных палат, и Генеральный штаб, и корпус жандармов, и Сыскное отделение, и Торговую палату, и Священный Синод, и Правительствующий Сенат, не говоря уже о профессуре и представителях искусств, в особенности литературы».

В первой волне эмиграции помимо большого количества культурных элит российского дореволюционного общества была значительная доля военных. По данным Лиги Наций, около четверти всех послереволюционных эмигрантов принадлежали к белым армиям, покинувшим Россию в разное время с разных фронтов.

Европа

На 1926 год в Европе, по данным Службы по делам беженцев Лиги Наций, официально были зарегистрированы 958,5 тысячи русских беженцев. Из них порядка 200 тыс. приняла Франция, около 300 тыс. – Турецкая Республика. В Югославии, Латвии, Чехословакии, Болгарии и Греции приблизительно проживали по 30-40 тыс. эмигрантов.

Первые годы роль перевалочной базы русской эмиграции играл Константинополь, однако со временем его функции перешли другим центрам – Парижу, Берлину, Белграду и Софии. Так, по некоторым данным, в 1921 году русское население Берлина достигало 200 тыс. человек – именно оно в первую очередь пострадало от экономического кризиса, и к 1925 году там остались не более 30 тыс. человек.

На главные роли центров русской эмиграции постепенно выдвигаются Прага и Париж, в частности, последний справедливо считают культурной столицей эмиграции первой волны. Особое место среди парижских эмигрантов играло Донское войсковое объединение, председателем которого был один из лидеров белого движения Венедикт Романов. После прихода в 1933 году к власти в Германии национал-социалистов и особенно во время Второй мировой войны резко увеличился отток русских эмигрантов из Европы в США.

Китай

Накануне революции численность российской диаспоры в Маньчжурии достигала 200 тыс. человек, после начала эмиграции она увеличилась еще на 80 тысяч. На протяжении всего периода Гражданской войны на Дальнем Востоке (1918-1922 годы) в связи с мобилизацией началось активное перемещение русского населения Маньчжурии.

После поражения белого движения эмиграция в Северный Китай резко усилилась. К 1923 году количество русских здесь оценивалось приблизительно в 400 тыс. человек. Из этого числа около 100 тыс. получили советские паспорта, многие из них решили репатриироваться в РСФСР. Свою роль здесь сыграла амнистия, объявленная рядовым участникам белогвардейских соединений.

Период 1920-х годов был отмечен активной реэмиграцией русских из Китая в другие страны. Особенно это затронуло молодежь, направлявшуюся на обучение в университеты США, Южной Америки, Европы и Австралии.

Лица без гражданства

15 декабря 1921 года в РСФСР был принят декрет, согласно которому многие категории бывших подданных Российской империи лишались прав на российское гражданство, в том числе пробывшие за границей беспрерывно свыше 5 лет и не получившие своевременно от советских представительств заграничных паспортов или соответствующих удостоверений.

Так многие российские эмигранты оказались лицами без гражданства. Но их права продолжали защищать прежние российские посольства и консульства по мере признания соответствующими государствами РСФСР, а затем СССР.

Целый ряд вопросов, касающихся российских эмигрантов, можно было решить только на международном уровне. С этой целью Лига Наций приняла решение ввести должность верховного комиссара по делам русских беженцев. Им стал знаменитый норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен. В 1922 году появились специальные «нансеновские» паспорта, которые выдавались русским эмигрантам.

Вплоть до конца XX века в разных странах оставались эмигранты и их дети, жившие с «нансеновскими» паспортами. Так, старейшина русской общины в Тунисе Анастасия Александровна Ширинская-Манштейн получила новый российский паспорт только в 1997 году.

«Я ждала русского гражданства. Советское не хотела. Потом ждала, когда паспорт будет с двуглавым орлом - посольство предлагало с гербом интернационала, я дождалась с орлом. Такая я упрямая старуха», – признавалась Анастасия Александровна.

Судьбы эмиграции

Многие деятели отечественной культуры и науки встретили пролетарскую революцию в расцвете сил. За границей оказались сотни ученых, литераторов, философов, музыкантов, художников, которые могли составить цвет советской нации, но в силу обстоятельств раскрыли свой талант только в эмиграции.

Но подавляющая часть эмигрантов вынуждена была устраиваться шоферами, официантами, мойщиками посуды, подсобными рабочими, музыкантами в маленьких ресторанчиках, тем не менее продолжая считать себя носителями великой русской культуры.

Пути русской эмиграции были различны. Некоторые изначально не прияли советскую власть, другие насильно были высланы за рубеж. Идеологический конфликт, по сути, расколол русскую эмиграцию. Особенно остро это проявилось в годы Второй мировой войны. Часть русской диаспоры считала, что ради борьбы с фашизмом стоило пойти на союз с коммунистами, другая – отказывалась поддерживать оба тоталитарных режима. Но были и те, кто готов был воевать против ненавидимых Советов на стороне фашистов.

Белоэмигранты Ниццы обратились к представителям СССР с петицией:
«Мы глубоко скорбели, что в момент вероломного нападения Германии на нашу Родину были
физически лишены возможности находиться в рядах доблестной Красной Армии. Но мы
помогали нашей Родине работой в подполье». А во Франции, по подсчетам самих эмигрантов, каждый десятый представитель Движения Сопротивления был русскими.

Растворяясь в чужой среде

Первая волна русской эмиграции, пережив пик в первые 10 лет после революции, в 1930-х годах пошла на убыль, а к 1940-м и вовсе сошла на нет. Многие потомки эмигрантов первой волны уже давно забыли о своей прародине, но заложенные когда-то традиции сохранения русской культуры во многом живы и по сей день.

Потомок знатной фамилии граф Андрей Мусин-Пушкин с грустью констатировал: «Эмиграция была обречена на исчезновение или ассимиляцию. Старики умерли, молодые постепенно растворились в местной среде, превращаясь во французов, американцев, немцев, итальянцев... Иногда кажется, от прошлого остались лишь красивые, звучные фамилии и титулы: графы, князья, Нарышкины, Шереметьевы, Романовы, Мусины-Пушкины».

Так, в транзитных пунктах первой волны русской эмиграции уже никого не осталось в живых. Последней была Анастасия Ширинская-Манштейн, которая в 2009 году скончалась в тунисской Бизерте.

Сложной была и ситуация с русским языком, который на рубеже XX и XXI веков в русском зарубежье оказался в неоднозначном положении. Живущая в Финляндии профессор русской литературы Наталья Башмакова – потомок эмигрантов, бежавших из Петербурга в 1918 году, – отмечает, что в некоторых семьях русский язык живет даже в четвертом поколении, в других – умер много десятилетий назад.

«Проблема языков для меня лично горестна, – говорит ученый, – так как эмоционально чувствую лучше русский, но не всегда уверена в употреблении каких-то выражений, шведский сидит во мне глубоко, но, конечно, я сейчас его подзабыла. Эмоционально он мне ближе финского».

В австралийской Аделаиде сегодня живет немало потомков эмигрантов первой волны, которые покинули Россию из-за большевиков. Они до сих пор носят русские фамилии и даже русские имена, но родным языком для них уже является английский. Их родина – Австралия, эмигрантами себя они не считают и мало интересуются Россией.

Больше всего тех, кто имеет русские корни, в настоящее время проживает в Германии – около 3,7 млн. человек, в США – 3 млн., во Франции – 500 тыс., в Аргентине – 300 тыс., в Австралии – 67 тыс. Здесь перемешались несколько волн эмиграции из России. Но, как показали опросы, потомки первой волны эмигрантов в наименьшей степени ощущают связь с родиной своих предков.

В дореволюционном российском законодательстве эмиграция как правовое понятие отсутствовала. Подданным России запрещалось менять гражданство. Нарушивших закон, вне зависимости от сословия, ждала вечная ссылка в Сибирь и утрата имущества. Судьбу волн русской эмиграции начиная со средних веков и до конца ХХ века проследил историк Ярослав ЗВЕРЕВ. Эмигранты сходят с парохода на острове Эллис (штат Нью-Йорк), где в 1910-1930-е годы был крупнейший фильтрационный пункт для эмигрантов из Европы. Сегодня там — музей эмигрантов!

В средневековой России возможность сменить место жительства зависела от его сословного и экономического положения человека. Мощь средневекового государства, сама устойчивость аграрного общества определялась количеством земли и численностью людей, эту землю населяющих. Однако Русь отличала недонаселенность: свободной земли было много, а людей для ее обработки не хватало. Так что вместо эмиграции фактически происходило расширение территории княжеств на ранее незанятые территории северо-востока, куда с юга стекались люди, устрашенные набегами кочевников и привлеченные относительной безопасностью.

Одновременно с перемещением земледельческого населения переселялись и люди военного сословия — княжеские дружинники. Для них основой существования была служба князьям, а смена места жительства не представляла такого потрясения, как для обремененного инвентарем, скотом и семенами пахаря.

В начале XIV века воинские люди покидали разоренные монгольскими завоевателями южные княжества и переселялись на северо-восток — в Москву или на северо-запад — в земли Великого княжества Литовского. Это не было политической эмиграцией — в Литве говорили по-русски, Православная Церковь долгое время не преследовалась, а политической связи с Москвой черниговские или брянские дружинники не чувствовали. С другой стороны, из Литвы на Русь приезжали знатные политические иммигранты — знаменитый Довмонт, потерпевший поражение в борьбе за власть в Литве и нашедший себе место во Пскове, или Андрей, Дмитрий и Владимир Ольгердовичи, сыновья великого князя Литовского.

Новое положение возникает в XV веке по мере объединения русских земель и формирования Московского государства. Если раньше служилый человек мог в установленный срок покинуть службу и «отъехать» к другому князю, то теперь на Руси оставался только один государь — великий князь Московский и всея Руси. Московский государь претендовал на власть над всеми владениями Рюриковичей и отъезд своих подданных во владения прямого конкурента воспринимал как предательство. У князей-выходцев из недавно присоединенных земель такое отношение вызывало внутренний протест.

Ситуация обострилась в середине XVI века, когда Иван Грозный начал укреплять царскую власть деспотическими методами, и привыкшие к личной свободе аристократы превратились в рабов, которых в любой момент можно было пытать и казнить вместе с семьей по воле государя. Часть их не выдерживала и бежала во враждебную Литву, спасая свою жизнь от мнимой или реальной угрозы. Именно в Литву бежал будущий самозванец и бывший дворянин Григорий Отрепьев, который неудачно записался в холопы к поверженным боярам Романовым.

Другое направление эмиграции было южное. Если в XI-XV веках в южнорусских степях безраздельно господствовали сначала половецкие, а потом ордынские ханы, то в XV веке с падением Орды на Дону появились поселения казаков — людей, которые говорили по-русски, но при этом не признавали власти Москвы. В поселения казаков на Дону стекались те, кто не желал признавать над собой власти государства, разорившиеся служилые люди и не выдерживающие тягла крестьяне. На Дону и Волге сформировалась особая культура полуэмигрантов — людей, покинувших Россию, но не желавших терять связи с ней. Однако это не были люди, желающие навсегда покинуть родину, — они просто искали лучшей доли в стороне от властей.

В XVII веке устойчивый поток эмиграции был порожден церковным расколом. Для преследуемого старообрядца не было особой разницы в том, кто именно лишает его старой веры — московский царь, польский король или турецкий султан. Наоборот, во враждебном царю государстве он мог рассчитывать на более благоприятный прием как оппозиционер. В 1685 году группа старообрядцев-поповцев основала слободу Ветка в белорусском Полесье, под властью польского короля. Ветка служила центром притяжения старообрядческой эмиграции и превратилась в 40-тысячный город.

После разгрома Ветки русскими войсками в 1764 году часть старообрядцев переселилась из нее еще дальше, в пределы Австрийской империи. Еще ранее часть старообрядцев ушла в Молдавию и на Дунай, под руку турецкого султана.

В 1708 году, спасаясь от царского гнева, ушли в Турцию донские казаки-некрасовцы — участники разгромленного восстания К. Булавина. Они поселились сначала на Кубани, а затем на Дунае рядом со старообрядцами-липованами.

В 1709 году также под власть Турции и Крымского хана перешли поддержавшие мятежного гетмана И. Мазепу запорожские казаки. Затем часть казаков вернулась, но в 1775 году Екатерина II окончательно упразднила Сечь, и значительная часть казаков также ушла под власть султана, который поселил их на Дунае. Часть этих казаков вернулась в Россию во время победного похода Кутузова в 1811-1812 годах, еще часть — в 1828 году.

Наряду с «низовой» религиозной эмиграцией имела место и эмиграция представителей высших слоев общества. Однако для них ситуация осложнялась тем, что, в отличие от поставивших себя вне российского общества старообрядцев, дворяне были обязаны служить государю, и указ о вольности дворянства тут мало что менял. Эмиграция навсегда запрещалась. Для выезда за границу и даже для брака с иностранцем требовалось получить разрешение императора. Дворянин был обязан вернуться в Россию после истечения пятилетнего срока, если он пребывал за границей, а «невозвращенец» рассматривался как изменник, его владения конфисковывались. Поэтому в большинстве случаев такая фактическая эмиграция оформлялась как временная поездка: так уехал спасавшийся от гнева Павла I граф А. Г. Орлов. В его случае поездка и была временной, и после смены царствования Орлов вернулся в Россию.

Особой формой эмиграции было разрешенное невозвращение русских дипломатов: так, после отставки долгие годы жил в Лондоне русский посол С. Р. Воронцов, а в Вене — А. К. Разумовский.

Если в Европе оседали те, кто выбирал «культурный образ жизни», то в Новый Свет ехали люди, стремившиеся начать жизнь с нуля в новом молодом мире без крепостничества и условностей старого общества — именно таким он представал в описаниях немногочисленных путешественников и художественной литературе XIX века. Но таких эмигрантов-россиян было мало. Когда в 1856 году полковник И. В. Турчанинов решил начать новую жизнь в США, он не стал подавать прошений об отставке, а просто не возвратился из-за границы, и из службы его формально исключили только после двух лет отсутствия.

Однако еще вплоть до середины XIX столетия число прибывающих в Россию неизменно превышало число ее покидающих. И только после реформ 1861 года эмиграция становится массовой. По своему характеру основная ее часть была трудовой или экономической. За 1861-1915 годы Россию с ее аграрной перенаселенностью покинуло 4,3 миллиона человек: крестьян, ремесленников и чернорабочих. Правда, подавляющее большинство дореволюционных эмигрантов сами были иностранноподанными, в основном выходцами из Германии, Персии, Австро-Венгрии и Турции. А большая часть эмигрантов выезжала не из России в ее нынешних границах, а из западных губерний — Украины, Белоруссии, Молдавии, стран Балтии.

Первая мировая война привела к резкому спаду международных миграций (при этом резко возросли внутренние миграции, что связано в первую очередь с потоками беженцев и эвакуированных). Сразу же после Октябрьской революции (1918-1922) из России началась массовая эмиграция (от 1,5 до 3 миллионов человек) самых различных социальных групп российского населения, часть которой была принудительной.

Следующий этап эмиграции из России (1948-1989/1990) — эмиграция периода холодной войны, когда уехало примерно 1,5 миллиона человек. Выезжали в основном в Германию, Израиль и США.

В 1991 году президентом СССР Горбачевым был принят закон о порядке въезда и выезда из СССР советских граждан, и с этого момента, по сути, впервые в истории России эмиграция становится легальной. По своему характеру и мотивации она похожа на общемировую и определяется в первую очередь экономическим фактором: поиском работы, стремлением к повышению качества жизни.

Эмиграция – всегда непростой жизненный шаг, связанный с очень серьезными переменами в жизни. Даже переезжая в соседнюю страну со схожим менталитетом и языком, переселенцы неизбежно сталкиваются с рядом трудностей. Конечно, это всё не зря. В большинство случаев, эмиграция даёт возможность серьезно улучшить качество своей жизни, достичь желаемых целей, исполнить мечты, а иногда и просто спастись от какой-то неминуемой опасности на своей Родине. Либо же просто обеспечить себе и своим детям более спокойное и богатое будущее.

Плюсы эмиграции: зачем ехать за границу

Оценка новой жизни всегда вытекает из ценностей конкретного человека. Рассмотрим те жизненные параметры, которые может улучшить переезд.

Во-первых, это климат и экология. Если вам не повезло родиться на Крайнем Севере, в Сибири, либо же в очень дождливом регионе, совершенно естественно, что однажды вы можете захотеть переехать в теплую страну, возможно, на море или к океану. Не случайно, многие жители северных регионов России, выходя на раннюю пенсию покупают себе дом в Краснодарском крае, Крыму, Болгарии, Черногории или Турции. Тут же нельзя не отметить и вопросы экологии. Трудно надеяться на хорошее здоровье, если вы живете в промышленном городе с огромным числом выбросов газов в атмосферу и жидких отходов в реки. Многие жители Норильска, Нижнего Тагила или Карабаша лучше многих объяснят насколько часто они болеют или сталкиваются с аллергией. Да и продолжительность жизни в этих местах говорит сама за себя. Как и высокая доля онкологических заболеваний, пневмоний и астм.

Во-вторых, это возможность резко повысить уровень своей жизни. Если в России, врачи и медсестры зарабатывают весьма скромные деньги, то во многих странах, типа США, Канады, Германии, Израиля – это одна из самых высокооплачиваемых профессий. Вы можете заниматься любимым делом, и при этом иметь возможность купить очень хороший дом, пару автомобилей премиум-класса, оплатить детям образование и летать на отпуск в любое место на Земле. Теперь сравните эту картину с любым доктором в российской районной поликлинике.

Но даже если брать профессии, не требующие длительного профессионального образования, можно с уверенностью сказать, что любой электрик или сантехник легко прокормит свою семью с детьми в США. Без квалификации, всегда можно пойти в дальнобойщики, и точно также иметь возможность купить себе и дом, и личный автомобиль, и прочие блага.

В-третьих, безопасность. Как ни крути, но большинство регионов России, по мировым меркам, очень опасное место с точки зрения преступности и рисков быть избитым или убитым, просто потому, что кому-то не понравилось ваше лицо, или не хватило на приобретение выпивки. Просто, вдумайтесь. Уровень преступлений в той же Канаде, минимум в 10 раз меньше, чем в России. При чём, если там что-то и происходит, то чаще всего это кражи или угоны автомобилей, что никак не угрожает вашему здоровью. Тем более, что все сколько-нибудь крупные вещи и собственность там застрахованы. В Канаде есть регионы, где за год вообще не убивают ни одного человека. А самые тяжелые преступления там совершаются в индийских резервациях или рядом с ними, и они, почти никогда не задевают простых канадцев.

В-четвертых, образование и перспективы для ваших детей. Ваши дети смогут вырасти в спокойной и благополучной среде и получить актуальные знания по любой профессии, которую они выберут. К слову, именно дети иммигрантов считаются самыми успешными людьми среди всех категорий населения в развитых странах. В них есть драйв и желание занять высокое место в обществе, что почти неизменно приводит их к успеху, а иногда и к большому богатству.

В-пятых, вы можете быть уверены, что ваша собственность всегда будет вашей собственностью, и её не отнимут у вас очередные реформы или передел имущества. В России и на территории бывшего СССР несколько раз, в течение 20 века деньги, сбережения и семейные капиталы просто сгорали. Вы можете прожить в достатке и в завершении своей жизни передать накопленное своим детям, которым не придется начинать с полного нуля.

В-шестых, у вас будет больше возможностей для отдыха и путешествий. Если вы поселитесь в одной из стран Европы – вы сможете объехать большую часть европейских государств на машине. Если поселитесь в США или Канаде, вам будут доступны все курорты Карибского моря, которые, в сравнении с вашей новой зарплатой, будут стоить просто смешных денег. Доминиканская Республика – это аналог Турции в Новом Свете. Дешево, отличные отели, пляжи и развлечения.

Минусы эмиграции: о чем нужно помнить

Будем честны и поговорим о минусах и сложностях, через который проходит большинство иммигрантов.

Во-первых, вам понадобиться несколько лет для полной интеграции в общество. Первые месяцы – это почти всегда эйфория: сбылась мечта, новое место жительство кажется исключительно прекрасным местом, люди, в среднем, добрее и приветливее. Но, начиная с 3-6 месяца, практически у всех наступает депрессивный этап, связанный с перестройкой личности и адаптацией под новые культурные нормы, привычки, способы общения. Люди и события вокруг начинают раздражать. Минусы и недочеты сильно бросаются в глаза. Начинается тоска по Родине, друзьям и знакомым. Иногда это сложно переживать, но это проходит. После этого, начинается новая, спокойная и радостная жизнь.

Во-вторых, это понижение социального статуса и необходимость начинать с нуля. За исключением людей, которые переводятся внутри крупных международных компаний, а также сотрудников IT-сектора, многим приходится начинать с простых работ. Работать в кафе быстрого питания, на стройке, водителями и курьерами, либо на стартовых офисных позициях, типа приема звонков или встречи гостей. Часть людей очень сложно переносит этот этап. У них начинают крутиться мысли: я же был большим начальником или доктором наук. Почему меня здесь не ценят?

Но, давайте не забывать, что здесь вы всего лишь один из многих иностранцев, которому необходимо доказать свою способность решать задачи, уживаться в коллективе. После первых случайных работ, 90% людей уже обживаются, получают рекомендательные письма и начинают делать полноценную карьеру. В среднем, ваше отставание составит 3-4 года. Через этот срок, почти все наверстывают своё прежнее положение в обществе.

В-третьих, необходимость прикладывать большое количество усилий. Необходимо много учить иностранный язык, местные традиции, способы общения, законы и правила дорожного движения, способы обращения за медицинской помощью и многие другие вещи. В другой стране всё может быть устроено совсем не так, как у вас на Родине. Некоторым людям тяжело даются постоянные улыбки и необходимость поддерживать мимолетные разговоры – small talk.

В-четвертых, это необходимость заводить новых знакомых и друзей. Да, ваши друзья и родственники, скорее всего не поедут с вами. Многие социальные связи со временем полностью отомрут, у вас пропадут общие интересы и предметы для разговора. Кому-то удается найти круг общения в иммигрантских кругах и местных диаспорах. Кто-то находит друзей в спортивных и танцевальных секциях, клубам по интересам или просто среди соседей. Человек – социальное животное, и даже самому нелюдимому интроверту будут нужны хотя бы 2-3 друга.

Вместо однозначных выводов

Главное, в процессе иммиграции – это честность с самим собой, честная оценка плюсов и минусов, своих потребностей и то, чем вы готовы заплатить за возможность начать новую жизнь. Все трудности до вас преодолевали миллионы человек. И миллионы человек сделают это после вас. Тщательно взвесьте все за и против, и действуйте решительно. Всё получится. Кроме того, попыток переезда может быть несколько. Одна неудача – это никогда не конец, и никогда не окончательный приговор.

Эмиграция в России: история и современность

1. Эмиграция из Российской империи

Русскую эмиграцию принято отсчитывать с XVI века, со времени Ивана Грозного. Установлено, что первым широко известным политическим эмигрантом можно считать князя Андрея Курбского. В XVII в. появились "невозвращенцы" - молодые дворяне, которых Борис Годунов отправил в Европу учиться, но на родину они не вернулись. Тем не менее, до середины XIX века случаи эмиграции были редкостью. И только после Крестьянской реформы 1861 г. выезд за пределы России стал массовым явлением.

При всём при том, такого правового понятия как «эмиграция» в дореволюционном российском законодательстве не было. Переход россиян в другое гражданство запрещался, а время нахождения вне страны ограничивалось пятью годами, после чего следовало ходатайствовать о продлении времени. Если следовал отказ и невозвращение, то человек лишался гражданства и подвергался на родине аресту, ссылке до конца дней своих и лишению имущества.

Дореволюционную эмиграцию правильнее разделить не по хронологии, а по типологическим группам: трудовая (или экономическая), религиозная, еврейская и политическая (или революционная). Эмигранты первых трёх групп в основном уезжали в США и Канаду, а четвёртой - в Европу.

Трудовая или экономическая эмиграция в дореволюционный период была наиболее массовой. Ее составляли в основном безземельные крестьяне, ремесленники, неквалифицированные рабочие. Всего за 1851 - 1915 гг. Россию покинуло 4.200.500 человек, из которых в страны Нового света, в основном в США, эмигрировало 3.978, 9 тыс. человек, что составляет 94 %. Примечательно, что подавляющее большинство дореволюционных эмигрантов являлись, как правило, проживавшими в России выходцами из других стран: Германии (более 1400 тыс. человек), Персии (850 тыс.), Австро-Венгрии (800 тыс.) и Турции (400 тыс.).

Численность российских эмигрантов, уехавших по религиозным мотивам, составляет примерно 30 тыс. Наиболее крупными потоками эмиграции до 1917 года были члены различных религиозных групп, преследуемых за вероисповедания: духоборы (секта духовных христиан; отвергает православные обряды и таинства, священников, монашество), молокане (секта духовных христиан; отвергают священников и церкви, совершают моления в обычных домах) и старообрядцы (часть православных христиан, отошедшая от господствующей в России Церкви после реформ московского патриарха Никона). В 1890-х годах усилилось движение духоборов с целью переселения в Америку. Часть духоборов была выслана в Якутию, но многие добились разрешения на переселение в Америку. В 1898-1902 гг. около 7, 5 тысяч духоборов переселилась в Канаду, многие из них затем переехали в США. В 1905 году добились разрешения на переселение в Канаду и некоторые духоборы из Якутии. В первое десятилетие XX века выехало в США более 3, 5 тысяч молокан, селились они главным образом в Калифорнии. Духоборы, молокане и старообрядцы во многом определяли характер русской эмиграции в Америку в начале XX века. В частности в 1920 году в Лос-Анжелесе из живших там 3750 русских только 100 человек были православными, оставшиеся 97 % являлись представителями разнообразных религиозных сект. Духоборы и старообрядцы на Американском континенте благодаря достаточно обособленному образу жизни, в большей степени смогли сохранить и по сей день русские традиции и обычаи. Несмотря на значительную американизацию жизни и экспансию английского языка они даже и сейчас продолжают оставаться островками России за рубежом

Более 40 % эмигрантов составляли евреи. Эмиграция евреев, значительно усилилась после убийства царя-реформатора Александра II и последовавших за ним еврейских погромов. По поводу выезда евреев было издано Дозволение евреям… (1880), которое разрешало им покидать пределы империи, но наказывало лишением права вернуться обратно. Уезжать стали евреи в основном в Новый Свет, причём многие поселялись в США. Данный выбор не случаен: по американской конституции у евреев были такие же гражданские и религиозные права, как у христиан. Пик еврейской эмиграции из России в США пришёлся на начало XX в. - страну покинули более 700 тыс. человек.

Политическая эмиграция из Российской империи была совершенно немногочисленна и являлась многообразным и сложным явлением, так как включала в себя все краски общественной жизни дореволюционной России. Крайне условно можно разделить историю политической эмиграции до 1917 года на два периода: 1.Народнический, берущий своё начало от эмиграции в 1847 году русского публициста, писателя и философа А.И.Герцена и заканчивающийся в 1883 году образованием в Женеве марксисткой группы «Освобождение труда»; 2.Пролетарский (или социалистический) с 1883 года по 1917 год. Для первого периода характерно отсутствие политических партий с ясно выраженной структурой и малое число эмигрантов (в основном это «представители второго этапа революционного движения»). Второй период политической эмиграции гораздо более массовый и сложнее структурированный, характерен огромным количеством разнообразных групп, обществ и партий (самых что ни на есть настоящих) политических эмигрантов. К началу XX столетия за границами России действовали более 150 российских политических партий. Главной чертой порядка образования этих партий было оформление партий сначала социалистической ориентации, затем либеральной и, наконец, консервативной. Российское правительство пыталось различными способами воспрепятствовать политической эмиграции, пресечь или затруднить ее «подрывную» деятельность за границей; с рядом стран (в частности, и с США) оно заключило соглашения о взаимной выдаче политических эмигрантов, что ставило их фактически вне закона.

Самыми известными российскими эмигрантами дореволюционного времени являются, пожалуй, Герцен, Гоголь, Тургенев (Франция и Германия, 1847-1883), Мечников (Париж, 1888-1916), Ленин, Пирогов и Горький.

Первая мировая война привела к резкому спаду международных миграций, прежде всего трудовых и в особенности межконтинентальных (зато так же резко возросли внутренние миграции, что связано в первую очередь с потоками беженцев и эвакуированных, спасающихся от наступающих войск противника: последующее же их возвращение бывало, как правило, лишь частичным). Она значительно ускорила революционную ситуацию и внесла тем самым свой «вклад» в победу большевиков и левых эсеров. Массовой политическая эмиграция стала после Октябрьской революции. Страну покидали люди, не согласные с приходом к власти большевиков, не имеющие оснований равнять себя с классом, власть которого была провозглашена.

Начнем, естественно, с Первой эмигрантской волны. Ее называют еще Белой эмиграцией, и понятно почему. После поражений Белой Армии на Северо-Западе первыми военными эмигрантами стали части армии генерала Юденича...

Волны эмиграции из России и стран СНГ

Кроме Белой эмиграции, на первое пореволюционное десятилетие пришлись также фрагменты этнической (и, одновременно, религиозной) эмиграции - еврейской (около 100 тысяч человек, почти все в Палестину) и немецкой (порядка 20-25 тысяч человек)...

Волны эмиграции из России и стран СНГ

Начало этому периоду следует отсчитывать с эпохи М.С. Горбачева, но, впрочем, не с самых первых его шагов, а скорее со «вторых», среди которых важнейшими были вывод войск из Афганистана, либерализация прессы и правил въезда и выезда в страну...

Историческое значение теории и практики общественного призрения в Российской империи в конце XVIII–начале XIX вв.

На рубеже XVIII - XIX вв. в России общественное призрение начинает складываться в определенную систему со своими светскими институтами, появляется специальное законодательство...

Подходы к вопросам общественного призрения намечаются в социально-философском осмыслении в конце XVIII века. Основные проблемы, которые поднимают мыслители XVIII века, связаны с ролью личности в деле помощи...

2.1.Практика общественного призрения в Российской империи в конце XVIII - начале XIX вв Первое десятилетие царствования Екатерины II характеризуется подъемом общественной мысли...

Структура курсовой работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Первая глава посвящена истокам, основным категориям, понятию и функциям призрения в Российской империи в конце XVIII - начале XIX вв...

Комплексная концепция правового обеспечения общественного призрения, возникшая во второй половине XVIII в. во время царствования Екатерины II...

Проблемы формирования идеологии в России

История Государства Российского прошла под знаком идеологии. Краткие перерывы без идеи или с идеями мелкими, частными были безвременьем, смутой...

Состояние и перспективы развития пенсионной системы России

Ретроспективный анализ проблем модернизации пенсионного обеспечения в России способствует разработке современных механизмов их разрешения. Обеспечение в старости и по болезни лиц, не служивших государству в России до XIX в...

Статистическое изучение эмиграционных потоков

В России существует давняя идеологическая традиция неблагожелательного отношения к эмиграции. Хотя сейчас в общественных настроениях происходит перелом и выезд за рубеж начинает восприниматься более спокойно...

Эмиграционная ситуация в Ставропольском крае

Современное состояние понятийного аппарата темы «миграция» характеризуется наличием многих проблем. В их числе - не разработанность некоторых дефиниций; дискуссионность других...

В целом уже сложилась общепринятая схема деления на периоды российской эмиграции после 1917 года, эмиграции из Советского Союза. Она состояла из четырёх, так называемых эмиграционных «волн»...

Эмиграция в России: история и современность

Россия помимо природных ресурсов поставляет на международный рынок свой самый главный стратегический ресурс - людей. Это молодые и образованные люди, с высоким уровнем дохода, в возрасте от 20 до 40 лет...